Автор фанфика: Наталья Идея рассказа родилась из "географического открытия": летняя резиденция английских королей Гемптон - Корт и пригород Лондона Кингстон - на противоположных берегах Темзы, в её верхнем течении.
***
Когда есть земли и замок, деньги и жена - чего ещё могло не хватать милейшему Портосу?
Конечно же, ребёнка...
Часть первая. 1628 год.
Когда Портос появлялся у Атоса на улице Феру, квартира сразу же становилась квартиркой. Словно уменьшалась – ведь достойный гигант умел заполнять своим присутствием любое пространство.
Вот и сейчас он стоял посреди "гостиной– столовой-кабинета", красный от смущения, и явно пытался выговорить какую-то просьбу. Атос терпеливо ждал.
– Друг мой... нет-нет, я не насчёт шпаги... другое... только не удивляйтесь и не спрашивайте... ни о чём... Если нет – так уж нет...
В глазах Атоса засветилось любопытство, что бывало с ним очень нечасто. Но тут... если бы речь шла о деньгах – разве стал бы Портос краснеть и пыхтеть? А если о делах амурных – он не попросил бы ни посредничества, ни даже просто совета. Самоуверенности ему не занимать.
– Даже не догадываюсь. Но вы же знаете – всё, что в моих силах и власти...
– Знаю. Скажите, вы ведь не любите больше... ту женщину? И вспоминать не хотите?
В тёплой комнате словно подул ветер с реки Лисс.
– Был бы счастлив забыть. И вы мне сейчас в этом поможете! Гримо, бездельник! Дюжину шампанского!
Опрокинув первый стакан, Портос, наконец, решился:
– Я хотел бы... иметь её портрет! Только не спрашивайте ни о чем! Если у вас остался...Это, конечно, дорого, но вы же знаете – я скоро женюсь, и деньги у меня будут.
Атос медленно поднялся. Он старался скрыть дрожь в руках, однако так и не смог справиться с замочком ларца, стоявшего на камине. Пришлось позвать Гримо.
Наконец из-под стопки пожелтевших бумаг был извлечён медальон. Вернее, медальончик. Маленький, серебряный, с гравированной веточкой и голубым камешком вместо цветка.
Портос не мог скрыть своего изумления: вещица, достойная мещаночки – но никак не графини!
– Откройте.
Под крышкой – портрет. Миниатюра. Размером с монету. Работа, поистине, ювелирная, но... Это не она... Точнее, не совсем она. Не блистательная леди-графиня-баронесса, а девочка-подросток.
Изящно очерченные губы Атоса искривила гримаса презрения:
– Не знаю, кто это заказал. Может, сама, может, её лжебрат. Второе вернее, почему-то же она не снимала этот...ошейник... Вот такой и была девушка, прекрасная, как сама любовь. Вот такой я и не хочу её помнить.
И тут же стал неестественно весел:
– Женитесь – и не боитесь, что жена приревнует? Вдруг найдет! Вопросы пойдут...
– Этого я не боюсь.
Портос боялся в эту минуту только одного – что его друг передумает. Он поспешно откланивался, не разжимая крепко стиснутого кулака с медальоном.
Но если бы всё же Портоса спросили, на кой чёрт ему сдался этот портрет – он бы не ответил! Или ответил бы что-то совершенно невразумительное, вроде "Мне-то она ничего не сделала". Зачем, для чего – Портос не знал. Просто чуял шестым чувством – нужен...
Только дома задумался: «Если она это не снимала – как же...Неужели палач успел снять? Но когда? И ведь не спросишь – второй раз такой разговор не заведёшь».
А вот об этом Атос и не смог бы рассказать. Никому!
Как он вернулся на место своего преступления... того, первого преступления! "Аки пёс на свою блевотину"! И не обнаружил тела жены. Только сломанный сук с обрывком верёвки в примятой траве.
Наклонился, чтобы убедиться, разорвана верёвка, или разрезана – и подобрал прямо под импровизированной виселицей вот этот самый медальончик. На порванной цепочке. Сам и разорвал, наверное...
Но поведение друга нуждалось в объяснении! И Атос это объяснение нашел.
Конечно, это огромное дитя спешит собрать к свадьбе портретную галерею "своих предков"! Богатых, знатных, или, хотя бы, просто красивых.
Часть вторая. 1638 год.
– Ах, друг мой-супруг мой, – почти пела бывшая мадам Кокнар, великосветски играя веером, – не думаете же вы, что я стану вас...ревновать? Да ещё и к далёкому прошлому?
И губы её складывались при этом в ма-а-аленький буточик. Пусть не такой розовый, как когда-то, но всё же... Манеры, интонации, а главное, умение владеть собой – это то, что сразу выделило её из мелкопоместной среды. Соседи даже и не сомневались, что это не господин дю Валлон поделился своей знатностью с супругой, а наоборот, она с ним!
Многочасовые репетиции перед зеркалом – чтобы нигде не оконфузить любимого мужа,– создали ей неожиданную репутацию настоящей светской дамы. Из тех, над кем годы не властны.
Но сама то она знала – властны. И ещё как.
– Исаак, дорогой, прогуляться в Лондон просто для того, чтобы сменить обстановку – это мне понять несложно, но если в ваши планы вклинился какой-то "ребёнок" – вашей супруге есть, над чем задуматься?
– Как? Я разве произнёс слово "ребёнок"?
– Может, мне и послышалось. Но лучше бы произнесли... И нашли... И привезли...
Игривая интонация сменилась плаксивой. Кажется, она и в самом деле чувствовала себя виноватой.
Портос громко вздохнул и тихо порадовался, что в его замысел никто не проник.
Если бы он заявил вслух, что подумывает найти сына клеймёной воровки... Кто знает, насколько мальчишка нужен знатной родне? Может, он для них вообще лишний? И они только будут рады от него избавиться?
А в это захолустье столь знатные господа и не заезжают. Вот уж где мальчонка -лорд лишним точно не будет! И потому, что лорд (или только наследник титула?), и просто потому, что мальчонка...
Но спустя неделю, стоя на палубе и вглядываясь в вырастающие из-за горизонта белые скалы "Альбиона", Портос уже готов был сам смеяться над собой. Без сомнения, поездка обещает быть увлекательной, но... как и с кем он собирается общаться, не зная языка?!
***
Ну можно ли было усомниться в том, что лорд Винтер – самый благородный, добрый и весёлый лорд на свете?! Приём, оказанный бывшему мушкетёру, не оставлял в этом никакого сомнения!
– Я дважды обязан вам жизнью! – воскликнул радушный хозяин, услышав, что Портос, оказывается, остановился в гостинице, – так за что же вы меня обижаете? Никаких гостиниц! Ко мне и только ко мне! Стесните?! Да вы что? Полдома свободно – я ведь так и не женился. Распорядитесь – и устраивайтесь!
Как ни мало был искушен Портос в вопросах этикета, он всё же сообразил, что спрашивать надо поменьше. Зато надо побольше слушать. И смотреть. Вот уж смотреть здесь можно было часами! Не какие -то необыкновенные диковинки, а... Словом – здесь вообще нельзя было найти ничего обыкновенного! Ни одной вещички! От обоев до паркета, от невероятного голландского кафеля до итальянских вилок. Русская икра в китайском фарфоре... А самое главное – вино – всё-таки французское. Лучше французского не сыщешь.
– А знаете, милорд, я ведь теперь делаю вино не хуже! Приедете – угощу на славу! Ну что вам, в самом деле, мёрзнуть и мокнуть? Да всем, всем хорош ваш остров, кроме погоды! И что вам мешает путешествовать в своё удовольствие?
Портос был уверен, что его нехитрая дипломатия сработает, и сейчас он хоть что-то, да услышит о племяннике – наследнике. Вряд ли этот ветропрах Винтер станет держать мальчишку при себе, но, может, ребенок где-то в поместье? Или в каком-нибудь благородном пансионе? Дядя навещает его, наверное, эдак раз в полгода – чтобы проверить, не напрасно ли тратит денежки.
Но нет – потоком полилась весёлая болтовня о...погоде, с которой нынче повезло, как никогда, о летних "сельских увеселениях", о выездах "на природу" – в загородные королевские резиденции, и теснейшей личной дружбе с благороднейшим из королей!
Лёгкая досада Портоса развеялась быстро – потому что более интересной и блистательной жизни он не мог бы себе нарисовать даже в своём воображении.
– И сегодня ведь вы застали меня совершенно случайно, весь двор сейчас в Гемптон-Корте, – увлеченно говорил Винтер. – И я собираюсь туда завтра или послезавтра – как получится... Поедемте вместе, а? Да, да, непременно! Конечно, мы тут – не столица мира, вам, наверное, и Лувр примелькался, но всё же... Вдруг вы будете полезны его величеству? Вся наша жизнь – сплошное "вдруг".
Портос был совершенно покорён – давно ли он нес службу при дворе, охраняя Его Величество! А тут его приглашает настоящий вельможа! Чтобы представить королю! Вот оно, счастье!
Одно расстройство – у него с собой всего четыре придворных костюма. Только четыре дня и сможет выглядеть достойно. Услышав о таком затруднении, Винтер рассмеялся:
– Не беспокойтесь! Кружева, ленты, рюши, пояса, пряжки наберу с собой – и меняйте хоть каждый день! Каждый день будете выглядеть по-новому!
Тут он понизил голос и добавил озорным шепотком:
– И имейте ввиду, при дворе... во время летних выездов...костюм Адама – это тоже костюм! Как? Вы ничего не слыхали о ночах Адама и Евы?
– Ах...
По добродушной физиономии Портоса разлилось блаженное выражение предвкушения неземных утех. Он пробежался глазами по картинам, жанр которых определял для себя, как "сиси-писи", и разулыбался ещё шире. А когда, наконец, гость был оставлен один, он зажёг в спальне все свечи и без помех полюбовался портьерами, гобеленом, светильниками в форме перевёрнутых колокольчиков , совершенно не оставляющими копоти. Вспомнилась своя спальня в Валлоне, освещённая по старинке, факелами.
– Никогда больше. С этим покончено! Всё сделаю, как здесь.
Но оказалось, всё "как здесь" не сделаешь. Есть вещи, которых во Франции и за золотые деньги не достанешь. Одеяло из соболей, ночная посудина из фаянса...
Набросив на себя одеяло (краше любого плаща!) и взяв в руки великолепный сосуд прозаического назначения, Портос подошёл к зеркалу – и не захотел отходить. Великолепно!
***
– Не понимаю, совершенно не понимаю тех, кто создаёт себе искусственные трудности! – Винтер произнёс эту фразу, провожая глазами лодки, карабкающиеся вверх по Темзе. – Есть ли что-нибудь опаснее воды?! А говорят – берега красивые. Как вы, господин дю Валлон, хотите полюбоваться берегами или отправитесь со мной, в карете?
Разумеется, Портос во всём готов был разделить вкусы изящнейшего, благороднейшего лорда. Подумать только, друг самого Бекингема! Учиться у него, учиться и учиться!
И лишь развалившись в карете на атласных подушках, он припомнил, о чём, или, вернее, о ком хотел спросить:
– Милорд, вроде бы, у той женщины, вашей невестки, был ребёнок? И в этом вам повезло, хоть племянник есть, а у меня – никого.
– Повезло?.. – Холёное лицо вытянулось, и тут же исказилось гримасой. – Он пропал!
– Украли?! – Ничего другого Портос не мог себе вообразить! Как же ещё может пропасть наследник баронского рода?! – И что?! Выкупа требуют?!
– Нет, друг мой, если бы можно было помочь шпагой – я, пожалуй, осмелился бы вас побеспокоить. "Сын той женщины"... Это прежде всего сын моего несчастного брата! Но ОНА... ОНА губила всё, к чему прикасалась. Даже собственное дитя.
– Как же это?
– Увезла с собой во Францию, а там, видно, была слишком занята, чтобы подумать о сыне. Ну не знаю, хоть к своей родне отправила бы, что ли. Нет, видно, думала, всегда успеет заняться мальчиком. И вот, представьте себе, утонула!
– Утонула?! – вытаращился Портос.
– Как, вы не слыхали?! – Глаз Винтера усиленно подмигивал. – Сорвалась в реку – даже тела не нашли! Как же мне теперь не бояться воды!
Портос улыбнулся. Понял, наконец, что это – официальная версия, известная всем, кому только это интересно.
Поглядывая то на кучера, то на лакеев, Винтер продолжал:
– И я хорош – не расспросил ее о планах. Попробуй теперь, поищи по всей Франции ребёнка, которому ваши добрые пейзане, может, и имя-то сменили. Был Джон – стал Жан...Если он вообще жив. Кто там, в деревне, станет трястись над подкидышем!
– А я-то думал, хоть у вас в жизни всё наладилось...
***
Но мелкая неудача не могла омрачить лучезарного настроения – Портос даже не припоминал, когда ещё он был так счастлив! Разве только тогда, когда добрался до сундука прокурора – да и то сравнивать не приходилось. Очарованный замок, в котором он очутился, был сродни пещере Али-Бабы! И хоть как-нибудь, кто похуже, кто получше, но по-французски объяснялись все, вплоть до лакеев!
И если бы даже сам кардинал или папа заверил его, что в раю ещё лучше – не поверил бы он ни кардиналу, ни самому папе.
Вот только одно "но" – день в этом земном раю начинался с пробуждением королевской особы, а священная особа имела обыкновение ложиться под утро и вставать за полдень. И если Портос поначалу усомнился, что это правильно, все его сомнения отпали при личном знакомстве с монархом.
Давным – давно понял бывший мушкетёр, что чем меньше рост (и, соответственно, ручки – ножки), тем древнее и благороднее род! Одного взгляда на его величество было достаточно, чтобы понять: Стюарты, пожалуй, происходят прямиком от Адама.
Но как изменишь привычке всей жизни, даже если вставать на рассвете, оказывается, неаристократично?!
Неширокая чистая речка с берегами, заросшими ивняком, сейчас, в солнечную погоду, казалась действительно прелестной. И крошечный Кингстон - городок на другом берегу – кукольным. И заботы людей, встающих с зарёй – муравьиными.
***
Удивительно, но утро здесь начиналось раньше, а вечер кончался позже. Ночи – коротюсенькие. Почему? Да стоит ли ломать голову над божьими тайнами, когда так хорошо!
Утренний хор петухов, коров, коз,овец, появление и мельтешение людей... Удары колокола, отсчитывающие время, шум водяной мельницы, буханье молота в кузнице – всё это, может быть и казалось бы обитателям Гемптон – Корта несносной, адской музыкой, если бы не доносилось из-за реки. Так приглушенно, что спать не мешало.
А посмотреть на тот берег бывало занятно! Между семью и восемью часами к реке двигалась целая процессия,полтора-два десятка человек. Вот уже можно рассмотреть, что человечки небольшие. Подростки.
У реки команда разделилась на две – девчонки стайкой упорхнули на пару сотен шагов вверх по течению, туда, где ивы разрослись особенно густо.
Портос уже решил, что ничего больше не увидит, если они будут купаться в таких зарослях. Но спустя несколько минут девчачья компания показалась! Почему-то с огромными головами! Приглядевшись, Портос догадался: они свернули свои платьишки, водрузили узелки на головы, привязали платками – и переправляются через речку! Не плывут, а именно переправляются гуськом по заранее натянутой верёвке!
Мальчишки – те проще. Попрыгали в воду – и плывут, держа узелки над водой. Перебрались, оделись, дождались девочек, и чуть не строем – во дворец!
Портос поделился своими наблюдениями с Винтером, но тот не нашёл в его рассказе ничего интересного. Картинно зевнул:
– Подёнщики! Не упускают случая заработать – кто на кухне, кто в конюшне. Блестящая возможность для нищеты – на три недели в году.
Но что -то забавное в этом, очевидно, поначалу виделось и ему:
– Иногда, впрочем, и я за ними наблюдаю. Кажется, им даже не приходит в головы друг за дружкой подглядывать! Ну скажите, дружище, кто из нас на месте этих рыцарей конюшни упустил бы возможность перенести нимфочек на руках – да сорвать с каждой хоть по поцелую?!
– И не говорите!
– А тут?! Вы, конечно, поняли, почему мальчишки переходят реку ниже по течению? На всякий случай! Вдруг какая из подружек верёвку выпустит, течением бедняжку подхватит! Поверите ли, ещё ни одна не выпустила. Как самим-то неинтересно? Что их вообще интересует? Деньги да псалмы, псалмы да деньги. Тьфу. Скверная шутка судьбы – делить Англию с полоумными "чистюлями"!
– Чистюли?
– Ну, пуритане! Гугеноты по-вашему. Не удивлюсь, если они и по ночам молятся – назло нам! Но хорошо хоть, своё место знают.
Портос рассмеялся:
– Значит, наши гугеноты в нас стреляют, а ваши вас забавляют?
Но тут он вспомнил, что Винтер упомянул конюшню, и его мысли приняли иное направление:
– Лошадей посмотрим? Поможете мне выбрать парочку на развод? Я непрочь вывести новую породу – славно было бы назвать ее своим именем!
– Ах, увольте, я не столь честолюбив. Да и стреляют даже самые "высокопородия" отнюдь не розами и фиалками.
***
Кони были великолепны.
Когда таких красавцев видишь от случая к случаю, то и позавидовать толком не успеваешь. Но здесь! Здесь Портос окончательно решил, что его мохноногие тяжеловозы так же нелепы и провинциальны, как факелы вместо светильников.
Высшие существа, даром что четвероногие! В длинных конюшнях из красного кирпича, каждый в своей квартире, которую и язык – то не повернётся назвать стойлом.
– И даже в таком...стояке..могут застояться, – неуклюже объяснял конюх, безбожно путая французские ударения, – хотя бы по пять миль выгуливаем, то есть выбегиваем.
Действительно, манеж был огромен. И конь – белый, в едва заметных серых яблоках, с платиновой гривой – наматывал положенные круги. Но как! Галоп, рысь… Восхитительное зрелище!
– Гляди-ка, жокей небольшой – а справляется!
– Жокей пьян, не удивляйтесь, это удивимся мы, если он просохнет хоть когда-нибудь! Гнать пора, а у него всё из жалованья вычитают. Так мальчишка и зарабатывает.
– Неужели из тех? – спросил Портос, кивнув в сторону Темзы.
– Ну да. Мозги набекрень, а с конями словно договаривается.
Да-а-а... Глядя на этого "кентавра", Портос затруднился бы сказать, кто из них, конь или всадник, большее "высокопородие". Так весело, так азартно оба играли с солнцем и ветром – каждой мышцей, каждой жилочкой! И такие у обоих горящие глаза, и такие гривы, одинаково выгоревшие на солнце!
От восторга Портос засунул руку в кошель, схватил первую попавшуюся монету – пистоль, как потом оказалось, – и, широко замахнувшись, кинул маленькому всаднику. В благодарность за зрелище.
Того, что произошло в следующую секунду, он даже не сразу осознал. Слишком невероятно! Едва уловимое движение мальчишки – и великан... схватился рукой за скулу! Рядом шлёпнулась в пыль та самая монета.
Срикошетила?! Так сильно?! Нет! Брошена – и очень метко!
Конь перешёл с карьера на шаг. Ещё одно стремительное движение – и всадник оказался на земле. Портос надвинулся на него горой и завопил тем ужасным басом, от которого его добрые пейзане врастали в землю:
– Ты... ты что себе позволяешь, паршивец?!
– Извините, сударь. Но об оплате я договаривался не с вами.
Портос задохнулся. Побагровел. Выпучил глаза. Ещё чуть-чуть – и не миновать апоплексического удара!
Но кто мог догадаться о настоящей причине его состояния?!
Перед ним стоял... оживший портрет. Из медальончика.
– Что это... говори... ты чей?!
Если бы он спросил "как тебя зовут?", то, несомненно, услышал бы нечто интересное. Но он спросил именно так: "ты чей"?
"Портрет" не удостоил его ответом. Развернулся и пошёл. Не побежал, как струхнувший щенок, а именно пошёл. Так, что Портос увидел, прямо-таки увидел у него на боку невидимую шпагу.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
