Отправлено: 12.05.13 09:24. Заголовок: Революционный характер Папской революции
Революционный характер Папской революции
Термин "революция" в применении к великим революциям истории Запада обладает четырьмя главными чертами, которые все вместе и отличают их от реформы или эволюции, с одной стороны, и от простых восстаний, государственных переворотов, контрреволюции и диктатуры — с другой.
Вот каковы эти черты:
тотальность, то есть присущий революции характер всеобъемлющей, полной трансформации, в которой тесно сплетены политические, религиозные, экономические, правовые, культурные, языковые, художественные, философские, другие базовые категории общественных перемен; стремительность, то есть та быстрота или внезапность, с которой происходят радикальные перемены день ото дня, год от года, десятилетие за десятилетием, пока революция идет своим ходом; насильственность, которая принимает формы не только классовой борьбы и гражданской войны, но и внешних захватнических войн; продолжительность в течение жизни двух-трех поколений.
На протяжении этого времени основные принципы революции заново подтверждаются и укрепляются перед лицом необходимых компромиссов с ее изначальным утопизмом, пока внуки самих отцов-основателей не признают себя приверженцами дела дедов. А уж тогда эволюция может разворачиваться в своем собственном темпе, не боясь ни контрреволюции правых, ни радикализма новых левых.
Тотальность папской революции. Поиск одной основной причины исторических перемен и само разделение причин на основные и второстепенные могут затемнить тот факт, что великие революции не происходят без совпадения множества различных факторов. А наша классификация этих факторов на политические, экономические, культурные и прочие — это всего лишь для ясности картины. Однако, чтобы быть истинной, эта картина должна показывать и необходимые взаимосвязи между разными факторами. Иначе мы упустим самую важную истину, состоящую в том, что такие революции переживаются как тотальные события.
Так, в политическом смысле можно рассматривать Папскую революцию как громадный сдвиг власти и авторитета как внутри церкви, так и в отношениях между церковными и светскими властями. Она также сопровождалась решительными политическими переменами в отношениях между Западной Европой и соседними державами. Папскую революцию можно также рассматривать с точки зрения общественно-экономической как результат (и одновременно как стимул) огромного расширения производства и торговли и возникновения тысяч новых городов, больших и малых.
В культурной и интеллектуальной перспективе Папскую революцию можно рассматривать как мотивирующую силу в создании первых европейских университетов, в появлении теологии, юриспруденции и философии как системных дисциплин, в создании новых стилей литературы и искусства, в развитии нового общественного сознания. Эти разнообразные политические, экономические и культурные движения можно анализировать по отдельности, однако необходимо показать, что они сцеплены друг с другом, ибо именно их связь и составила революционный элемент в этой ситуации.
Политические перемены. Крупнейшие политические сдвиги во власти и авторитете внутри церкви и в ее отношениях со светскими правителями уже описаны в предыдущих главах. Здесь необходимо кратко перечислить некоторые из тех политических перемен, которые произошли в то же самое время в отношениях между Западной Европой и соседними державами.
Веками Европа подвергалась постоянным вторжениям со стороны своих соседей: с севера и запада нападали скандинавы, с юга — арабы, с востока — славяне и мадьяры. Западный христианский мир "был осажденной крепостью, которая выжила только потому, что ее величайший враг ислам достиг предела своих путей сообщения, а враги поменьше (славяне, венгры, викинги) занимались только набегами и грабежом".
Именно обязанностью императора был набор солдат, особенно рыцарей, из разных народов империи, чтобы с помощью военной силы противостоять давлению извне. У императора были враги и внутри, на западе французские короли отнюдь не всегда проявляли дружелюбие, а по ту сторону Альп князья Северной Италии открыто враждовали с ним. Таким образом, главная ось Европы пролегала с севера на юг.
Однако в конце XI в. святой престол, который уже не менее двух десятилетий побуждал светских правителей освободить Византию от неверных, добился наконец своего и организовал первый крестовый поход (1096—1099). Второй крестовый поход начался в 1147, третий — в 1189 г. Эти крестовые походы стали первыми внешними войнами Папской революции. Они не только возвысили власть и авторитет папства, но и открыли новую ось — на восток, в новый мир, превратив Средиземное море из естественного оборонительного рубежа против вторжения извне в путь военной и торговой экспансии самой Европы.
Одновременно с крестовыми походами в конце XI и в XII в. шла миграция населения в направлении северных и восточных территорий Европы (в Нидерланды, Скандинавию, Польшу, Венгрию, другие районы). Папство и тут сыграло ведущую роль, особенно через монашеский орден цистерцианцев, основанный в 1098 г. Цистерцианцы, ревностные сторонники политики папы, были известны своими сельскохозяйственными знаниями, организаторскими способностями и колонизационным пылом. Они достигли особенного мастерства в создании приспособлений, полезных при расчистке неосвоенных мест.
Политические перемены такого размаха не могли бы состояться без сопоставимых перемен в экономике и связанной с ней общественной структуре. Такие перемены действительно имели место, однако трудно определить их отношение к политическим переменам. Иногда они представляются причинами, иногда — условиями, а иногда и следствиями.
Конец XI и XII в. были периодом сильного ускорения экономического развития в Европе. Как выразился Р.У. Сазерн: "Тот момент самогенерирующегося роста, который так страстно ищут экономисты в слаборазвитых странах, наступил в Западной Европе в конце XI в.". Новые достижения техники и новые методы обработки земли способствовали быстрому росту производительности сельского хозяйства и вследствие этого расширению торговли излишками продукции сельского хозяйства в деревне.
Эти факторы в свою очередь обеспечили очень резкий рост населения; хотя достоверных цифр почти нет, по всей вероятности, население Европы в целом за столетие между 1050 и 1150 гг. выросло более чем в полтора, а то и в два раза, при том что ранее, в условиях сельского хозяйства, едва позволявшего не умереть с голоду, и постоянных войн, население оставалось практически неизменным, а временами даже уменьшалось. Разросшееся население растеклось по множеству больших и малых городов, которые выросли в Западной Европе впервые после упадка Римской империи в IV—V вв.
Появление городов является, пожалуй, самой поразительной общественно-экономической переменой конца XI, в XII и XIII вв. В 1050 г. на всю Европу было, пожалуй, только два города с населением более 10 тысяч — Венеция и Лондон, да еще десятка два с населением более 2 тысяч человек. (Для сравнения, в Константинополе в 1050 г. были сотни тысяч жителей.) Почти все поселения представляли собой деревни или укрепленные места с прилегающим рынком или без него. Термин civitas (город) относился только к местам, где находился центр епархии и жил епископ. Города Сицилии и Южной Италии все еще были византийскими и арабскими, но не европейскими.
Рим был исключением не из-за размера, который не слишком превышал размер других крупных епархиальных центров, а из-за большого количества живших там знатных семей. В последующие два столетия по всей Западной Европе выросли крупные производственные и торговые центры. Некоторые из них насчитывали более 100 тысяч жителей, десятки — более 30 тысяч, сотни — более 10 тысяч. К 1250 г. от 5 до 10% населения Западной Европы, а это 3—4 миллиона человек, жили в городах.
Класс купцов, который в 1050 г. состоял из немногочисленных бродячих торговцев, в XI и XII вв. резко вырос числом и изменился по содержанию, сначала в сельской местности, а потом в городах. Коммерция за горами и за морем стала важной частью общественной и экономической жизни Западной Европы (каковой она и была в Восточном Средиземноморье в течение более чем тысячелетия). Ярмарки, рынки стали важными экономическими и общественными институтами. Развивались кредит, банковское дело и страхование, особенно в торговле на дальние расстояния. Росту коммерции сопутствовал рост ручного производства, а это сопровождалось массовым возникновением цехов, которые часто играли решающую роль в управлении городом.
Расширение торговли и рост городов в XI и XII вв. побудили многих историков экономики и общества в XX в., в том числе Анри Пиренна, отнести происхождение западного капитализма к этому периоду. Однако его же многие считают расцветом феодализма. В самом деле, именно в этот период, особенно в XII и XIII вв., манориальная система почти повсеместно распространилась в сельском хозяйстве Западной Европы.
До того значительная часть крестьян жила в деревнях как самостоятельные держатели и работала на своей собственной земле. В этот период также существенно изменился характер феодальной связи между сюзереном и вассалом благодаря введению практики замены военных и других феодальных обязательств денежными выплатами.
В конце XI и в XII в. Западная Европа переживала не только политические и экономические взрывы, но и взрыв культурный и интеллектуальный. Это было время открытия первых университетов, время создания схоластического метода (как его потом назвали), время, когда впервые теология, юриспруденция и философия были подвергнуты жесткой систематизации. Этот период ознаменовал зарождение научной мысли нового времени.
Это были также период перехода сначала к романской, а потом и к готической архитектуре, эпоха строительства великих соборов Европы — Сен-Дени и парижского Нотр-Дама, Кентербери и Дарема.
Это было время, когда латынь как язык науки была осовременена и когда начали принимать свою нынешнюю форму национальные языки и литература. Это была эпоха великой эпической поэзии ("Песнь о Роланде", Артуровский цикл), куртуазной лирики и романсов (творчество Бернарта де Вентадорна). Это было время значительного роста грамотности среди мирян; именно тогда начало развиваться чувство национальной культуры в большинстве стран Западной Европы.
И еще три основные перемены в общественном сознании способствовали трансформации культурной и интеллектуальной жизни народов Западной Европы в конце XI и в XII в.: во-первых, рост чувства общности духовенства, его самосознания как группы и впервые — резкое противопоставление духовенства и мирян; во-вторых, переход к динамичной концепции церкви (понимаемой как духовенство), которая обязана изменять к лучшему мир, (понимаемый как миряне); в-третьих, развитие нового представления об историческом времени, включая понятия современности и прогресса.
Отправлено: 12.05.13 09:25. Заголовок: Стремительность и насильственность папской революции
Стремительность и насильственность папской революции
Пытаясь охватить мыслью весь масштаб перемен, происходивших в XI—XII вв., легко потерять из виду те события, носившие характер катаклизма, которые лежали в сердце Папской революции. В итоге эти события можно объяснить тотальностью перемены, однако их надо воспринимать изначально как прямое следствие попытки добиться политической цели, а именно того, что партия папы называла "свободой церкви". Под свободой церкви понимались освобождение духовенства от императорского, королевского и феодального господства и объединение духовенства под властью папы.
Если поместить эту политическую цель и те события, которые воспоследовали из усилий по ее реализации, в контекст этой тотальной перемены, то немедленно станет ясно, что речь шла о гораздо большем, чем простая борьба за власть. Это была прямо- таки апокалипсическая борьба за новый порядок вещей, за "новые небеса и новую землю". Именно политическое проявление этой борьбы, в которой совпали власть и убеждение, материальное и духовное, и придало ей темп и стремительность.
Стремительность является, конечно, делом относительным. Казалось бы, перемена, которая началась в середине XI в. и не была окончательно закреплена вплоть до второй половины XII в., а возможно, и до начала XIII в., должна скорее называться постепенной. Однако длительность того времени, которое требуется революции, чтобы пройти свой путь, не обязательно является мерой ее стремительности. Понятие стремительной перемены относится к тому темпу, в котором происходят радикальные изменения — день ото дня и год от года, десятилетие за десятилетием.
В революции такого размаха, как Папская, жизнь ускоряется, все происходит очень быстро, огромные перемены совершаются за ночь. Сначала, в самый первый момент революции, в Диктатах папы 1075 г. было объявлено, что существующий политический и правовой порядок отменяется. Императоры отныне обязаны были целовать ноги папам. Папа объявлялся отныне "единственным судьей всех" и приобретал единоличную власть "создавать новые законы в соответствии с нуждами времени".
То, что многие черты старого общества и не думали исчезать, вовсе не меняло того факта, что попытка их упразднения была внезапной и произвела действие шока. Кроме того, новые институты и новая политика были введены почти так же внезапно, как были отменены старые. Тот факт, что потребовалось длительное время, несколько поколений на то, чтобы революция смогла утвердить свои цели, не сделал этот процесс постепенным.
Например, идея об организации папским престолом крестового похода для того, чтобы защитить христиан Востока от турок-неверных, была частью программы папы Григория VII начиная по крайней мере с 1074 г. Вплоть до своей смерти в 1085 г. он пропагандировал в Европе эту идею, хотя ему так и не удалось собрать достаточную поддержку для воплощения ее в жизнь. Только в 1095 г. его преемник и верный последователь, папа Урбан II, организовал первый крестовый поход.
Значит, можно сказать, что понадобилось длительное время, около двадцати лет, для осуществления этой перемены, которая буквально перевернула Европу и объединила ее в коллективном военно-миссионерском походе на Восток. Однако переход от Европы эпохи, предшествующей крестовым походам, к Европе эпохи крестовых походов произошел с потрясающей скоростью. С того самого момента, как крестовый поход стал объявленной целью папства, началась переориентация, порождавшая новые надежды, новые страхи, новые планы и новые связи. Как только первый крестовый поход был предпринят, темп изменений ускорился.
Мобилизация рыцарей буквально из всех районов западного христианского мира, их путешествие по суше и морю, наконец, бесчисленные военные стычки были сгустком событий в промежуток времени, промчавшийся с невероятной быстротой. Более того, крестовые походы являли собой ускорение событий не только, так сказать, на почве, но и в области высокой политики. Например, папство пыталось использовать крестовые походы как средство экспорта Папской революции в мир восточного христианства. Папа объявил свое главенство над всем христианским миром.
Схизма между восточной и западной церквами, достигшая кульминации в 1054 г. в знаменитом богословском споре о филиокве (добавлении к символу веры), приняла насильственные и завоевательские формы. К тому же в 1099 г. крестоносцы вошли в Иерусалим и основали там Иерусалимское королевство, которое по крайней мере в теории подчинялось папскому престолу. Вот уж действительно движение истории! Хотя прошло еще почти 50 лет до начала второго крестового похода и еще 40 — с момента окончания второго до начала третьего, эти временные промежутки тоже надо рассматривать в свете постоянного брожения, которое было вызвано ожиданием походов и воспоминаниями о них. На протяжении всего XII в. преобладало ощущение, что крестовый поход вот-вот состоится.
То же и с главной целью революции, выраженной в лозунге: "свобода церкви". Этого нельзя было достигнуть за день (более того, в самом глубочайшем смысле этого не достигнуть никогда), однако сама глубина этой мысли, присущее ей сочетание великой простоты с великой сложностью, гарантировали, что борьба за нее будет, с одной стороны, продолжительной, растянется на десятилетия, поколения и века, а с другой стороны, эта борьба станет настоящим катаклизмом, когда быстрые и часто насильственные перемены будут стремительно сменять друг друга.
Ибо свободу церкви люди понимали по-разному. Для некоторых это означало теократическое государство, для других — отказ церкви от всех своих феодальных земель, всего богатства и мирской власти. Это и предложил папа Пасхалий II в начале 1100-х гг., но его идея была быстро отвергнута как римскими кардиналами, так и германскими епископами, поддерживавшими императора. А кто-то представлял себе нечто совершенно отличное от обоих этих крайних вариантов. Тот факт, что содержание этого лозунга менялось от 1075 до 1122 г., явился одним из примет революционного характера этого времени.
Безотносительно к крестовым походам насильственный характер Папской революции выразился в целом ряде войн и восстаний. И сторона папы, и сторона императора и королей использовала и наемников, и феодальные армии. А народ, особенно в городах, поднимал восстания против существующих властей, например против правителей-епископов, которые могли быть ставленниками или сторонниками как императора, так и папы.
Сомнительно, что быстроту Папской революции можно отделить от ее насильственности. Конечно, я не хочу этим сказать, что если бы борьбу можно было вести без гражданской войны, скажем, если бы Генриха IV удалось убедить не противостоять Григорию военной силой или Григория — не призывать на защиту своих союзников-норманнов, то события потеряли бы свой стремительный темп. Несмотря на это, в Папской революции, как и в последовавших за ней великих революциях истории Запада, обращение к насилию было тесно связано с той скоростью, с которой навязывались изменения, а также с их всеобъемлющим или фундаментальным характером. Отчасти стремительность перемен, отчасти их тотальность привели к тому, что существующий порядок не смог и не захотел дать им место. И тогда сила, говоря словами Карла Маркса, стала "необходимой повитухой" новой эры.
Однако сила не могла принести окончательной победы ни революционной партии, ни ее оппонентам. Папская революция завершилась компромиссом между новым и старым. Если сила — повитуха, то право оказалось тем учителем, который в итоге воспитал ребенка до совершеннолетия. Григорий VII умер в ссылке. Генрих IV был низложен. Урегулирование в Германии, Франции, Англии и других странах было в итоге достигнуто путем нелегких переговоров, в результате которых все стороны отказались от своих наиболее радикальных притязаний. Относительно силы можно сказать, что для того чтобы обе стороны возымели желание пойти на компромисс, понадобилось пережить гражданскую войну в Европе. А итог был в конце концов подведен законом.
Отправлено: 12.05.13 09:26. Заголовок: Продолжительность папской революции
Продолжительность папской революции
Тотальность перемены в западном христианском мире в конце XI и в XII в., ее стремительность, насильственный характер сами по себе не оправдывали бы нашу характеристику этого периода как первой из великих революций истории Запада, если бы это революционное движение не сохранялось в течение нескольких поколений.
Поначалу может показаться, что такое длительное течение революции противоречит ее скорости и насильственному характеру. Однако на деле отчасти именно потому, что эти перемены столь стремительны, насильственны и столь тотальны, последующим поколениям приходится заново подтверждать и утверждать их.
Более того, основные цели революции необходимо сохранить перед лицом неизбежных компромиссов с ее первоначальным утопизмом. Как тотальность трансформации отличает революцию от реформы, а стремительность и насильственность — от эволюции, точно так же тот факт, что великие революции истории Запада охватывают несколько поколений, отличает их от простых восстаний, государственных переворотов, политических сдвигов, равно как и от контрреволюций и военных диктатур.
Папская революция была первым движением в истории Запада, которое охватило несколько поколений и носило программный характер. Партии папы понадобилось почти целое поколение, с 1050 по 1075 г., чтобы объявить свою программу реальностью. Затем последовали еще 47 лет борьбы, и лишь после этого следующий папа смог достичь соглашения с императором по одному-единственному вопросу — праву инвеституры епископов и аббатов. Еще больше времени потребовалось для того, чтобы определить уголовную и гражданскую юрисдикции церкви и светской власти внутри каждого из крупнейших европейских королевств.
В Англии это случилось не ранее 1170 г., через 95 лет после Диктатов папы Григория и через 63 года после того, как английский король Генрих I уступил в вопросе инвеституры. Только тогда корона отказалась от своих претензий на верховную власть над английским духовенством. В итоге были достигнуты компромиссы по целому ряду вопросов, касавшихся не только взаимоотношений церкви и государства, но и взаимоотношений сообществ внутри светского порядка — манориальной системы, сеньориально-вассальных единиц, купеческих гильдий, вольных городов, территориальных герцогств и королевств, секуляризованной империи.
Дети и внуки революции претворили лежавшие в ее основе принципы в правительственные и правовые учреждения. Только после этого революция более или менее упрочилась на последующие века. Впрочем, она так ведь и не приобрела абсолютной прочности, споры о границах церковной и светской власти происходили постоянно.
Отправлено: 12.05.13 12:03. Заголовок: Анна Винтер пишет: ..
Анна Винтер пишет:
цитата:
идея об организации папским престолом крестового похода для того, чтобы защитить христиан Востока от турок-неверных, была частью программы папы Григория VII начиная по крайней мере с 1074 г. Вплоть до своей смерти в 1085 г. он пропагандировал в Европе эту идею, хотя ему так и не удалось собрать достаточную поддержку для воплощения ее в жизнь. Только в 1095 г. его преемник и верный последователь, папа Урбан II, организовал первый крестовый поход.
Потому что мусульмане одержали крупные победы в двух регионах - в Византии и на Пиренейском полуострове. Угроза надвигалась на христианский мир с двух сторон. Именно это побудило европейских государей двинуть войска на спасение Иерусалима.
Организаторы Четвертого крестового похода, которых объединял и вдохновлял папа Иннокентий III, вначале приложили немало усилий, чтобы укрепить религиозный пыл крестоносцев, напомнить им об их исторической миссии освобождения Святой земли. Иннокентий III направил послание византийскому императору, побуждая его к участию в походе и одновременно напоминая о необходимости восстановления церковной унии, что практически означало прекращение самостоятельного существования греческой церкви. Очевидно, что этот вопрос был главным для Иннокентия III, который вряд ли мог рассчитывать на участие византийского войска в крестовом походе, затеваемом римско-католической церковью. Император отверг предложения папы, отношения между ними стали крайне напряженными.
Неприязнь папы к Византии в немалой степени предопределила превращение византийской столицы в цель похода крестоносного воинства. Во многом это также было следствием откровенно корыстных намерений предводителей крестоносцев, которые в погоне за добычей направились осенью 1202 г. к принадлежавшему в то время Венгрии крупному торговому городу на восточном побережье Адриатического моря — Задару. Захватив и разорив его, крестоносцы, в частности, уплатили таким образом часть долга венецианцам, заинтересованным в установлении своего господства в этом важном районе. Завоевание и разгром большого христианского города как бы стали подготовкой к дальнейшему изменению целей крестового похода. Поскольку не только папа римский, но и французские и немецкие феодалы в это время тайно вынашивали план направить крестоносцев против Византии. Задар стал своеобразной репетицией похода на Константинополь. Постепенно возникло и идеологическое обоснование такого похода. В среде руководителей крестоносцев все настойчивее велись разговоры о том, что их неудачи объясняются действиями Византии. Византийцев обвиняли в том, что они не только не помогают воинам креста, но даже проводят враждебную политику по отношению к государствам крестоносцев, заключая направленные против них союзы с правителями турок-сельджуков Малой Азии. Эти настроения подогревались венецианскими купцами, ибо Венеция была торговой соперницей Византии. Ко всему этому добавлялись воспоминания о резне латинян в Константинополе. Большую роль сыграло и стремление крестоносцев к огромной добыче, которую сулил захват византийской столицы.
О богатстве Константинополя в ту пору ходили легенды. «О, какой знатный и красивый город! — писал о Константинополе один из участников Первого крестового похода. Сколько в нем монастырей, дворцов, построенных с удивительным мастерством! Сколько также удивительных для взора вещей на улицах и площадях! Было бы слишком утомительно перечислять, каково здесь изобилие богатств всякого рода, золота, серебра, разнообразных тканей и священных реликвий». Такие рассказы разжигали воображение и страсть к наживе, которой так отличались воины крестоносных армий.
Первоначальный план Четвертого крестового похода, предусматривавший организацию морской экспедиции на венецианских судах в Египет, был изменен: крестоносное войско должно было двинуться к столице Византии. Был найден и подходящий предлог для нападения на Константинополь. Там произошел очередной дворцовый переворот, в результате которого император Исаак II из династии Ангелов, правившей империей с 1185 г. в 1195 г. был свергнут с престола, ослеплен и брошен в темницу. Его сын Алексей обратился за помощью к крестоносцам. В апреле 1203 г. он заключил на острове Корфу с предводителями крестоносцев договор, посулив им крупное денежное вознаграждение. В результате крестоносцы отправились к Константинополю в роли борцов за восстановление власти законного императора.
В июне 1203 г. к византийской столице подошли суда с крестоносным воинством. Положение города было крайне тяжелым, ибо главного средства обороны, которое многократно спасало ранее,— флота у византийцев теперь почти не было. Заключив в 1187 г. союз с Венецией, византийские императоры свели свои военные силы на море до минимума, полагаясь на союзников. Это была одна из тех ошибок, которые решили судьбу Константинополя. Оставалось полагаться только на крепостные стены. 23 июня корабли венецианцев с крестоносцами на борту появились на рейде. Император Алексей III, брат низложенного Исаака II, попытался организовать оборону со стороны моря, но суда крестоносцев прорвались через цепь, закрывавшую вход в Золотой Рог. 5 июля венецианские галеры вошли в бухту, рыцари высадились на берег и стали лагерем у Влахернского дворца, который находился в северо-западной части города. 17 июля войска Алексея III практически капитулировали перед крестоносцами после захвата ими двух десятков башен на крепостных стенах. За этим последовало бегство Алексея III из Константинополя. Тогда горожане освободили низложенного Исаака II из тюрьмы и провозгласили его императором. Это отнюдь не устраивало крестоносцев, ибо они тогда теряли огромные деньги, обещанные им сыном Исаака, Алексеем. Под давлением крестоносцев Алексей был объявлен императором, и около пяти месяцев продолжалось совместное правление отца и сына. Алексей прилагал все усилия, чтобы собрать нужную для расплаты с крестоносцами сумму, так что население невероятно страдало от поборов.
Положение в столице делалось все более напряженным. Вымогательства крестоносцев усилили вражду между греками и латинянами, императора ненавидели почти все горожане. Появились признаки зреющего мятежа. В январе 1204 г. простой люд Константинополя, собравшийся огромными толпами на площадях, стал требовать избрания нового императора. Исаак II обратился за помощью к крестоносцам, но его намерения выдал народу один из сановников — Алексей Мурзуфл. В городе начался бунт, который закончился избранием Алексея Мурзуфла императором. По мнению предводителей крестоносцев, наступил удачный момент для захвата византийской столицы.
Стоя лагерем в одном из предместий Константинополя, крестоносцы более полугода не только оказывали воздействие на жизнь столицы империи, но и все более распалялись при виде ее богатств. Представление об этом дают слова одного из участников этого похода крестоносцев, амьенского рыцаря Робера де Клари — автора мемуаров под названием «Завоевание Константинополя». «Там было, — писал он, — такое изобилие богатств, так много золотой и серебряной утвари, так много драгоценных камней, что казалось поистине чудом, как свезено сюда такое великолепное богатство. Со дня сотворения мира не видано и не собрано было подобных сокровищ, столь великолепных и драгоценных… И в сорока богатейших городах земли, я полагаю, не было столько богатств, сколько их было в Константинополе!» Лакомая добыча дразнила аппетиты крестоносных воинов. Грабительские рейды их отрядов в город приносили его жителям немалые тяготы, церкви стали утрачивать часть своих сокровищ. Но самое страшное для города время наступило в начале весны 1204 г., когда предводители крестоносцев и представители Венеции заключили договор о разделе территорий Византии, который предусматривал и захват ее столицы.
Крестоносцы решили штурмовать город со стороны Золотого Рога, у Влахернского дворца. Католические священники, состоявшие при войсках крестоносцев, всячески поддерживали их боевой дух. Они с готовностью отпускали грехи всем желавшим того участникам предстоящего штурма, внушая воинам мысль о богоугодности захвата Константинополя.
Вначале были засыпаны рвы перед крепостными стенами, после чего рыцари пошли на приступ. Византийские воины отчаянно сопротивлялись, но все же 9 апреля крестоносцам удалось ворваться в Константинополь. Однако они не сумели закрепиться в городе, и 12 апреля атака возобновилась. С помощью штурмовых лестниц передовая группа атакующих взобралась на крепостную стену. Другая группа сделала пролом на одном из участков стены, а затем разбила несколько крепостных ворот, действуя уже изнутри. В городе начался пожар, погубивший две трети зданий. Сопротивление византийцев было сломлено, Алексей Мурзуфл бежал. Правда, весь день на улицах шли кровопролитные схватки. Утром 13 апреля 1204 г. в Константинополь вступил глава крестоносного войска итальянский князь Бонифаций Монферратский.
Город-крепость, устоявший перед натиском многих могучих врагов, был впервые захвачен неприятелем. То, что оказалось не под силу полчищам персов, аваров и арабов, удалось рыцарскому войску, насчитывавшему не более 20 тыс. человек. Один из участников похода крестоносцев, француз Жоффруа де Виллардуэн, автор высоко ценимой исследователями «Истории захвата Константинополя», считал, что соотношение сил осаждавших и осажденных составляло 1 к 200. Он выражал удивление победой крестоносцев, подчеркивая, что никогда еще горсточка воинов не осаждала город с таким множеством защитников. Легкость, с которой крестоносцы овладели огромным, хорошо укрепленным городом, была результатом острейшего социально-политического кризиса, который переживала в тот момент Византийская империя. Немалую роль сыграло и то обстоятельство, что часть византийской аристократии и купечества была заинтересована в торговых связях с латинянами. Иными словами, в Константинополе существовала своеобразная «пятая колонна».
[править] Латинская империя
Основная статья: Латинская империя
Более полувека древний город на босфорском мысу находился во власти крестоносцев. 16 мая 1204 года в храме св. Софии фландрский граф Балдуин был торжественно коронован в качестве первого императора новой империи, которую современники называли не Латинской, а Константинопольской империей, или Романией. Считая себя преемниками византийских императоров, ее правители сохранили многое из этикета и церемониала дворцовой жизни. Но к грекам император относился с крайним пренебрежением.
В новом государстве, территория которого на первых порах ограничивалась столицей, вскоре начались распри. Разноязыкое рыцарское воинство только во время захвата и грабежа города действовало более или менее согласованно. Теперь же прежнее единство было забыто. Дело едва не доходило до открытых столкновений между императором и некоторыми предводителями крестоносцев. К этому добавились конфликты с византийцами из-за дележа византийских земель. В результате латинским императорам пришлось менять тактику. Уже Генрих Геннегауский (1206—1216) стал искать опору в старой византийской знати. Почувствовали себя наконец здесь хозяевами и венецианцы. В их руки перешла значительная часть города — три квартала из восьми. Венецианцы имели в городе свой судебный аппарат. Они составляли половину совета императорской курии. Венецианцам досталась огромная часть добычи после ограбления города.
Множество ценностей было вывезено в Венецию, a часть богатств стала фундаментом той огромной политической власти и торгового могущества, которые приобрела венецианская колония в Константинополе. Некоторые историки не без оснований пишут, что после катастрофы 1204 года образовались фактически две империи — Латинская и Венецианская. Действительно, в руки венецианцев перешла не только часть столицы, но и земли во Фракии и на побережье Пропонтиды. Территориальные приобретения венецианцев за пределами Константинополя были невелики в сравнении с их планами в начале Четвертого крестового похода, но это не помешало венецианским дожам впредь пышно именовать себя «властителями четверти и получетверти Византийской империи». Впрочем, господства венецианцев в торгово-экономической жизни Константинополя (они завладели, в частности, всеми важнейшими причалами на берегах Босфора и Золотого Рога) оказалось едва ли не более важным, чем территориальные приобретения. Обосновавшись в Константинополе как хозяева, венецианцы усилили свое торговое влияние на всей территории павшей Византийской империи.
Столица Латинской империи в течение нескольких десятилетий была местом пребывания самых знатных феодалов. Константинопольские дворцы они предпочитали своим замкам в Европе. Знать империи быстро освоилась с византийской роскошью, переняла привычку к постоянным празднествам и веселым застольям. Потребительский характер жизни Константинополя при латинянах стал еще более ярко выраженным. Крестоносцы пришли в эти края с мечом и за полвека своего владычества так и не научились созидать. В середине XIII в Латинская империя пришла в полный упадок. Многие города и села, опустошенные и разграбленные во время захватнических походов латинян, так и не смогли оправиться. Население страдало не только от непосильных налогов и поборов, но и от гнета чужеземцев, с презрением попиравших культуру и обычаи греков. Православное духовенство вело активную проповедь борьбы против поработителей.
Результаты Четвёртого крестового похода
Латинская империя и окружающие территории. Четвёртый крестовый поход, превратившийся из «пути ко Гробу Господню» в венецианское коммерческое предприятие, приведшее к разграблению Константинополя латинянами, обозначил глубокий кризис крестоносного движения. Итогом этого похода стал окончательный раскол западного и византийского христианства.
Собственно Византия после этого похода перестаёт существовать как государство на более чем 50 лет; на месте бывшей империи создаются государства: Латинская империя, Никейская империя, Эпирский деспотат и Трапезундская империя. Часть бывших имперских земель в Малой Азии были захвачены сельджуками, на Балканах — Сербией, Болгарией и Венецией.
Все даты в формате GMT
-2 час. Хитов сегодня: 4
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
